Перечитывать и корректировать это не хочу, вот так вот просто и скомкано о том, что происходит.
- Может, сделать татуировку?
- Это не спасет от проблем.
Да, разумеется, от проблем это не спасет, но на какое-то время они все отойдут на второй план, и я буду жить только этой вот татуировкой.
- Надо проколоть хрящ, - обреченно подвожу я итог.
Дальше мой мозг игнорирует высокоморального собеседника и выстраивает логическую цепочку. Проколоть я могу либо хрящ, либо сосок. Ни то, ни другое никто не увидит. Пирсинг на лице в мои годы - не поймут. Труба.
- Т-р-у-б-а.
Мы сидели в одной из кофеен той сети, где ты работаешь. Если скрестить шаверму с тортильей и добавить туда мутагены, то это будет похоже именно на то, что я там ела. Он ел то же. Два кофе по цене одного в большой уютной кружке. С нотками клубники и банана.
- Какой-то гейский кофе, - шепчет он мне.
Каждый раз, когда я начинаю пересказывать свою lovestory, сквозные раны в сердце начинают сильнее болеть и кровоточить, как будто с их подзаживших краев сдирают корку. Прикусываю нижнюю губу. Ты тоже делал так с моей губой, но я правда стараюсь перестать по сто тысяч раз прокручивать в голове события той ночи два месяца назад в маленьком коридоре гостиничной комнаты, где горела лампа - единственная на весь номер. Но сейчас не об этом.
Вертим в руках какие-то книги(и когда только мы забросили наши порнороманы ради классики?), надеваю очки, он снимает их и надевает на себя, а я закидываю на него ноги.
Целуемся, то ли из-за невыносимого одиночества, то ли из-за того, что он меня любит, а я его тоже, но уже в прошедшем времени, то ли, скорее всего, просто от скуки.
И, конечно же, я еду с ним на север. В машине его теплые руки лазают у меня под лифчиком, а я обвиваю руками его шею и вжимаюсь затылком в холодное стекло двери. Улыбаюсь машинам проезжающим мимо. Хорошо, что он не видит этого, потому что, думается мне, в такие моменты лучше изображать экстаз. А мне смешно. И не то, чтобы я вспоминаю тебя, нет. Этот мальчик вообще не вызывает никаких воспоминаний. Он - отдельная страница. Он не лучше и не хуже тебя, вы просто что-то вроде параллельных прямых.
Выходим на 13 магистрали, зачем-то садимся в автобус. Звоню маме и говорю, что домой сегодня не приду.
Нам еще предстоит с этой самой 13 магистрали добираться до Юго-Востока, а оттуда минут двадцать пешком по морозу в осеннем пальто и без шарфа. Но тогда в автобусе мне плевать.
И сегодня утром мне было плевать.
И улыбка опять раскроила лицо от уха до уха.
Все плохо, mon cher, все плохо, нет спору.
Но по-моему скоро будет весна, а ты так любишь мои чулки в сетку.